Легендарные предания

Легендарные предания/Выжыкыл сформированы системой религиозных представлений удмуртского народа - своеобразным синтезом языческих верований с элементами христианства. В связи с этим сюжетный состав легендарных преданий разделяется на два подвида. Первый содержит повествования об установлении обычаев и обрядов, связанных с этнической религией удмуртов, ее трансформацией, взаимоотношениях «удмуртской» и «русской» веры. Сюда же следует отнести рассказы о прорицателях, некоторые сюжеты о колдунах, их обучении и т. д.

Второй подвид формируют рассказы книжно-христианского происхождения и содержат имена и реалии христианской мифологии (Ной, Лазарь, всемирный потоп и т. д.), проникшие в удмуртскую среду, благодаря переводам священного писания и книгам для чтения. В этом виде преданий не следует умалять влияния и русского «народного православия», отчетливо выраженного в народных рассказах о священном писании, переработавших его сюжеты в апокрифические сказания. Повествования этого вида немногочисленны, их стилистика отличается упрощенным переложением известного сюжета или отдельного мотива, часто искаженного из-за непонимания логики оригинала. Близость к священной истории иногда обнаруживают только ее имена (Ной, Лазарь), которые, согласно национальной традиции, могут и не упоминаться, а констатировать факт из жизни «одного человека». Так, в одном из преданий Христос назван просто «святым человеком», который ходил по земле и обращал людей в новую веру, творя чудеса. Его за это возненавидели и распяли, пригвоздив руки и ноги. Хотели пригвоздить и сердце, но в это время на его грудь села пчела. Враги приняли ее за шляпку гвоздя и не стали вбивать его в сердце святого человека.

В этой группе легендарных преданий, в свою очередь, можно выделить следующие подвиды: легендарные предания с преобладанием этиологического мотива («О происхождении земли», «О всемирном потопе», «О сотворении женщины», «О сотворении кумышки» и т. д.); этические легендарные предания, основным мотивом которых является испытание Христом-странником «людей в любови». Этот мотив очень часто переплетается с другими жанрами народной прозы (перерастает в сказку, имеет приметы быличек и побывальщин, близок к историческим преданиям), что свойственно не только для удмуртской традиции, но и является характерной особенностью легенд в целом.

Одӥг пол Инмарлэн та музъем вылын улӥсьёсыз тодэмез-адӟемез потэм. Со понна, инмысьтыз васькыса, котькытӥ ветлэ вылэм.
Майсы доры вуыса, солэсь, визьзэ сынаса, чечызэ курем. Со дыръя майсылэн туж уно чечыез вылэм но, «та Инмар мынэсьтым чечыме басьтоз ук!» малпаса, «пиналъёсме ӧрекчаны сяна ӧвӧл», - шуэм.
Инмар, майсылэн ӧрекчаськемезлы лек луыса, сое каргам:
- Весь ултозяд-вылтозяд, - шуэм, - пыр выжыяд, пиналэз ӧрекчамон сяна, неку но чечыед медаз луы ни.
Со дырысен майсылэн чечыез туж ӧжыт вылэм.
Майсы дорысь Инмар дуринчи доры вуэм. «Чечыед вань-а?» - шуыса юам солэсь Инмар. Дуринчи, майсы сямен ик малпаса, «чечые одӥг синкыли быдӟа но ӧвӧл, кӧс сюсе гинэ вань», - шуэм.
- Ќвӧл ке, ӧвӧл ик мед луоз. Пыр выжыяд, одӥг кӧс сюсед сяна, неномырид но медаз луы! - шуыса каргам сое Инмар.
Татысь кошкыса, Инмар муш доры вуэм. Мушлэн со дыръя котькинлэсь но ӧжыт вылэм чечыез, но Инмар юаку, «вань» шуэм, «трос вань, тау Инмарлы! Весь дунне калык пыр выжыяз но сиыса уз быдты».
- Туж ӟеч! - шуэм Инмар. - Озьы ик медло, весь дуннеысь калык пыр выжыяз сиыса тынэсьтыд чечыдэ медаз быдты, ческыт пушкысь ческыт сиён мед луоз.
Со дырысен мушлэн чечыез тросгес но, ческытгес но.

Решил однажды Инмар на живущих на земле посмотреть. Спустившись с неба, стал он по земле ходить-наблюдать.
Очутился он у шмеля, решил его испытать, попросил медом угостить. А у шмеля в то время меду много было. Но он решил, что Инмар весь мед его заберет, и сказал, что меду у него, кроме как детишек обмануть, нет.
Инмар, рассердившись, проклял шмеля за ложь:
- Во все времена весь твой род не будет иметь меда, кроме как детишек обмануть.
С тех пор меда у шмеля очень мало.
От шмеля попал Инмар к осе. «Есть ли у тебя мед?» - спросил он у осы. Оса, подумав так же, как шмель, сказала:
- Даже со слезинку меду нет, одни соты сухие.
- Нет, так пусть и не бывает. Во всем твоем роду, кроме сухих сот, ничего не будет! - проклял ее Инмар.
Пошел Инмар дальше, встретился с пчелой. А у нее в то время меньше всех меду было. Но когда Инмар спросил, есть ли у нее мед, она сказала:
- Как не бывать, есть. Слава богу, есть. Все поколения людей всего света - и то не съедят.
- Вот и хорошо, - сказал Инмар. - Так тому и быть. Пусть со всего света люди не могут съесть твоего меда, пусть он будет самым сладким из всех лакомств.
С тех пор у пчелы меда больше всех. И слаще всех.

БМ 1887: 57 - 58.

Инмар адямиез горд сюйлэсь лэсьтэм. Сюй адямиез пӧрмытэм бераз, солэн ымаз пельтэм но - адями шоканы кутскем, кӧня ке улыса - вераськыны но ветлыны. Адями чебер, учкымон пӧрмем. Верам солы Инмар: «Быдэ вуыса, тон йылод-пушъёд, нош собере берен тонэ кылдытэм музъеме берытскод. Сыӵе-сыӵе гурезез мон тыныд возьмато, отчы ик ватозы тонэ пиналъёсыд. Но кулэмедлэсь азьло тон пересьмод, пересьмыса вуозы тынад нылпиосыд но».

Господь слепил из красной глины изображение человека. Когда изображение (статуя) получилось, Господь дунул в уста и человек стал дышать и через несколько времени заговорил и пошел на ногах. Человек вышел красивый. И говорит Господь ему: «Когда ты вырастешь и размножишься - пойдешь в землю же, т. е. в ту материю, из какой ты составлен. Тебе я укажу место на такой-то горе; там тебя дети твои похоронят. Но прежде смерти ты состаришься; состарится и потомство твое».

Врщ., 1996: 133 - 134

Шулдыр вылэм Инмарен кылдытэм инкуазь, чылкыт-чебер адӟиськем горд сюйлэсь лэсьтэм адями. Пӧртэм лулосъёс пӧлысь ачиз кадьзэ шедьтытэк, нокинэн вераськемез луытэк, адями мӧзмыны кутскем. Инмар сое жалям но, эшлы шуыса, кышномуртэз кылдытэм.
Тани кызьы вылэм со: адямилэн умме усемез бере, Инмар солэн бурпал урдэсысьтыз (кудӥз шуэ - паллянысьтыз) одӥг урдлызэ (кудӥз шуэ - куиньзэ) поттэм но адями вӧзы понэм. Со урдлы шоры пельтэм но - лыэз кышномурт пӧрмем. Пиосмуртлэсь чебергес но чылкытгес вылэм со: урдлы тӧдьы вал уго. Адями эшсэ сайкам бераз адӟем но шуэм: «Кышно!»

Прекрасна была природа, сотворенная Богом, прекрасен был лицом и станом и первый человек, сотворенный им из красной глины; но человек этот, не найдя между сотворенными животными подобного себе товарища, с кем бы можно было вести беседу, скучал. Бог сжалился над ним и сотворил ему товарища, подобного же ему, но женского пола. Вот как это совершилось: когда человек погрузился в крепкий сон, Бог вынул из правого бока (Иные говорят - из левого) ребро (по сказу некоторых, три ребра) и положил это ребро со спящим человеком рядом. Бог дунул на это ребро и из него образовался человек другого пола, но красивее мужчины и белее, потому что ребро было белое. Когда человек проснулся, увидел возле себя товарища и говорит: «Жена!»

Врщ., 1996: 135

Инмар сотворил человека (Адями - Адам) и стал замечать, что он скучает, что жить ему одному вообще трудненько. Зашел к нему в дом и сказал: «я тебе советую кого-нибудь подобного тебе (тогда сотворенный человек был еще мальчиком и жил он в доме)». И велел ему Инмар выйти в другую комнату. Когда человек-мальчик был в другой комнате, Инмар сотворил человека другого пола - женщину и посадил он ее на лавку. Сотворивши женщину, Инмар позвал к ней человека-мальчика и сказал им: «живите вместе, не разделяйтесь не ссорьтесь». Сказав это, Инмар ушел от них. Прошло времени много ли, мало ли, - у них родился сын и его Инмар поднял кверху и сказал, что он будет «спасителем».

Врщ 2001: 20

Адямиос туж сьӧлыкаллям но, Инмар соосты вуэн быдтыны малпам. Туж зол зорыны кутскем, музьем быдэсакыз вуэн шобырскем. Зор дугдэм бере, Ной ыстэм кырныжез лымшор пала, музъем утчаны. Нош кырныж солэсь кылзӥськымтэ: шунды пуксён пала лобӟем но - берытскымтэ ни. Табере Ной шунды ӝужан пала дыдыкез ыстэм. Дыдык, сопалтӥ лобамез бере, музъемез шедьтэм но сюй ваем. Со понна Ной дыдыкез яратэм, нош кырныжез адӟемпотостэм карем. Кылзӥськемез понна, дыдыкез корка котырын но ю-тысь сиыса улыны косэм, нош кырныжез юртьер котырысь уллям но верам: «Мын, кулэм шӧен кӧттэ тырыты!»
Соин ик уло дыдыкъёс гидкуа котырын, нош кырныжъёс - палэнын, улоно коркаослэн липет вылазы но пуксьылыны уг дӥсьто.

Люди сильно согрешили пред Богом, и Бог осудил их на истребление потопом. Когда покрылась водою земля и через несколько времени дождь остановился, Ной послал ворона искать землю на юг, но ворон, вопреки повелению Ноя, улетел на запад [в сторону заходящего солнца] и не вернулся. Затем Ной послал голубя на восток, [в сторону восходящего солнца] и он, голубь, полетав там, принес землю. Ной за это полюбил голубя, а ворона стал ненавидеть. Голубю за послушанье дал место около строений и определил ему питаться зернами хлебных растений, а ворону дал место вдали от строений, сказав ему: иди ты, питайся мертвыми телами. Поэтому и живут голуби около дома, а вороны - вдали от строений и даже не смеют садиться на строения.

Врщ., 1996: 135 - 136

Инмарлэн дунне кылдыку ик аслаз атомез вань. Инмар вуэн но быдтоз, сильзорен но, сильтолэн но быдтоз. Вазен пичи гинэ музъем кылем вылэм, но дыдык со музъеме пичи гинэ пыдыныз лёгиськем но - музъем выльысь улзем. Со музъемен гинэ, пе, улиськом. Куазь зорем бере озьы со луэм. Соин Инмарлы, пе, осконо.

У Бога, когда еще земля создавалась, свой атом был. Бог и водой уничтожит, и бурей уничтожит, и ураганом уничтожит. В прежние времена земля, оказывается, очень маленькой осталась, но голубь на эту землю своей маленькой ножкой ступил - и земля вновь ожила. Вот на этой самой земле, говорят, мы теперь и живём. Это после дождя [сильного] так случилось. Потому Инмару, говорят, верить надо.

ФЭ УдГУ-1989: Вавожский р-н, д. Старая Бия. Т.1, л.4.

Вазен адямиос ву вылын уло вылэм, параходын уяса. Сьöразы дыдыкъёссы вылэм. Соосы лэзьяло вылэм музъем учтаны. Ву вылын соослы акыльскем. Огзэ лэзё - уг берытскы, кыкетӥзэ лэзиллям - нош берытскымтэ. Куинетӥез берытскем ик, пыдаз сюй ваем. Дыдыкез азьлань лэзиллям, нош адямиос параходэн - сьöраз. Озьы адями со дырысен музъем вылын улыны кутскем.

Врщ., 1996: 135 - 136

ФЭ УдГУ-1989: Вавожский р-н, д. Старая Бия. Т.1, л.4.

У одного старика было четыре сына, любимые, работящие. В одно время Бог послал Ангела спросить у стариков, сколько у них сыновей? Все сказали правду, только один старик, имевший четырех сыновей, сказал, что он не имеет их; а в это время один сын был на вышке (подволоке), другой - в лесу, третий - на реке, а четвертый был в подполье. Когда, на вопрос Ангела, он отозвался неимением сыновей, Ангел сказал ему: «пусть у тебя и не будет их, а сколько было, они не будут людьми. И стало так: который ушел на реку - сделался лягушкой, который в лес - обратился в медведя, а которые были на вышке и в подполье - сделались Бустурганами». Некоторые говорят, что старик сам велел спрятаться детям от Ангела.

Врщ., 1996: 137

Кемалась вылэм ини со. Одӥг удмурт чукынӥськем но вашкала нергеосты утемысь дугдэм. Пересьёслэсь сямзэс куштон ӟече уг вутты шуыса, выжы йыръёс солы вераллям вылэм, дугдӥськод ке - уретоно ӧвӧл шуиллям. Соиз нош пересьёслэсь осконзэс куштэм кут чотэ понэм но нокинэ ӧвӧл кылзӥськем. Куалазэ гинэ, пе, кельтэм на.
Соку ик сое воршудъёс курадӟытыны кутскиллям. Уин, пе, изьыны гинэ выдэ - гадь вылаз из кадь зӥбиське, шоканзэ пытса. Кеносэ потэ - воршудъёс дораз лыкто кадь, пе, кеносысь потэ - бус кадь сылмо. Туж курадӟытӥллям тае, чиданэз ик чигем, ыбыса куштыны дась луэм, пе. Уин пыӵалзэ кутэм но, азбар шораз выдыса, куала шоры, пе, мертаськыса кылле.Уйшор уин куалась куинь кузя тӧдьы шортдэремен воршудъёс потӥллям. Огез - егит пи, пе, кыктэтӥез - тушо воргорон, куинетӥез кышномурт вылэм. Та адями ыбем но - куинез ик ышиллям-быриллям. Со тырысь, пе, ӧз ни адскылэ, мукет куалае кӧчиллям, лэся. Но соосты сантэмамез понна, удмуртэз мыжтӥллям. Чутырмыса, пе, номыр каремез луымтэ ни, улэп кылемезлы ӧпкельыны кутскем.
Нош одӥг пол со вӧтам, кин ке но, пе, куалазэ быдтыны но черкын нуналаз куинь пол вӧсяськыны косэ. Соку гинэ, пе, пыд йылад султыны быгатод. Со удмурт озьы ик карем: куалазэ вузам, черке ветлыны кутскем, сюсьтыл ӝуатса туж вӧсяськоз вылэм. Озьы гинэ йӧнам.

Это было давным-давно, еще в начале просвещения удмуртов христианскою верою. Один удмурт, принявший христианскую веру, не стал исполнять никакие старые обычаи. Жрецы несколько раз предупреждали его, угрожая, что за несоблюдение старых отцовских обычаев он будет жестоко наказан; советовали ему, по крайней мере, забыть обычаи невдруг. Однако он решился совсем бросить старую веру, как изношенный лапоть. «Не хочу», говорит, «старой веры: не видал ее!» Так и сделал; совсем бросил старую веру, но куалу не разрушил. Вскоре после этого его стали мучить воршуды. Они преследовали его по ночам; когда он ложился спать - тяжелый камень давил ему грудь, когда шел спать в клет - воршуды выходили из куалы и шли к нему; когда же возвращался обратно в избу, они исчезали подобно туману. Так он мучился несколько времени. Наконец вышел из терпенья и решился расстрелять воршудов. В следующую же ночь он зарядил ружье и лег среди ограды, недалеко от куалы, направивши дуло ружья к куале. Вдруг около полуночи выходит из куалы и идут к нему три воршуда в белых одеждах: один – юноша без бороды, другой тоже - молодой, но уже с бородой, третий - женщина. «Я выстрелил, говорит, и приведение исчезло». С этого времени воршуды действительно не стали к нему являться и переселились в другую куалу, но за дерзость напустила на вотяка такую лютую боль (четырмон), что он и жизни стал не рад: всего его скорчило. «Вижу я, говорит, однажды во сне, будто кто-то говорит мне: «если ты бросил старую веру - шалаш истреби совсем: ходи в церковь в день по три раза, ставь свечи и будешь новый человек». Он так и сделал, шалаш (куалу) продал, стал ходить в церковь, ставить свечи и с этим здоровье ему возвратилось.

Врщ., 1996: 162 - 163

В древние времена удмурты не приносили в жертву жеребят. Вер было много на земле: каждый народ молился по-своему. Вдруг в одно время везде сделалось темно; всякий думал, что наступило время представления света и начали молиться каждый народ по-своему - просить у Бога света. В числе прочих молились и удмурты; молились они, просили света, но света все не было. Вот один ворожец стал гадать. Углубившись в свои мысли, он долго ничего не говорил, как будто беседовал с духом предвидения. Погадавши, наконец сказал: «Надо принести в жертву жеребенка». Принесли - и стало светло. С той поры удмурты стали приносить в жертву жеребенка.

Врщ., 1995: 87

Был в Глазовском уезде такой знаток [туно], какой еще едва ли будет: он застилал дорогу туманом, вызывал духов, сушил леса, зверей и птиц собирал в одно место, - словом был мастер на всякие фокусы. Позавидовал ему один человек и пожелал учиться у него волшебным наукам. Знаток [туно] вызвал его за околицу и говорит:
- Будешь ли исполнять то, что я тебе велю?
- Буду.
- Проклинай отца, мать, солнце, луну, звезды, землю и весь белый свет.
Клятва была произнесена.
Пред ним явился необыкновенной величины заяц и разинул пасть.
- Ну, залезь в пасть этого зверя, - говорит знаток.
Ученик сунул голову в пасть зайца, и зайца стало не видно.
Потом явилась лисица, разинула пасть. Волшебник приказал сунуть голову в пасть этого зверя и приказание было исполнено; затем прибежал волк, и тот тоже сунул голову в пасть его. Наконец, явился страшной величины медведь, стал на дыбы и разинул пасть. Ученик со страху пал в обморок. Когда же он пришел в чувство - ни волшебника, ни зверя уже не было. Вскоре после этого желающий быть волшебником сошел с ума и блуждал по лесам, как зверь.

Врщ., 1995: 87 - 88

Были давным-давно три брата - искатели приключений, не имевшие ни кола, ни двора... Лень и мотовство их довели до того, что они готовы были решиться на все, лишь бы получить материальные средства, лежа на боку. Ходили-бродили они везде, ища такого человека, который бы поучил их как находить легко деньги. Нашелся, наконец, такой человек и указал им место в дремучем лесу, сказав, что там живут знатоки, получающие деньги «с ветру». Дошли они до этих знатоков чрез путеводителя и увидели среди леса огромной величины каменный дом. Зашли они в этот дом, и их приняли как гостей.
- Зачем пришли к нам? - спрашивают знатоки.
- Мы люди бедные, - сказали они, - ищем добрых людей, которые бы помогли нам в нужде.
- Хорошо, мы поможем вам, только будете ли исполнять то, что мы велим вам?
- Будем.
- Проклинайте весь мир и мать, которая родила вас.
Братья прокляли.
Знатоки добыли из безымянного пальца каждого крови, обмарали ею лоскутки бумаги и таковые прибили к стене вместо картин; и сказали знатоки трем братьям:
- Кто из вас будет думать о Боге - кровь его почернеет, и мы выстрелим из этого ружья в эту кровь; тогда душа того человека, чья кровь, будет томиться в сильной тоске, и человек умрет. Чья кровь будет алая - значит, он о боге не думает и будет счастлив на земле.
Затем знатоки повели их в какое-то темное место для поклонения статуе сатаны. Как растворились двери - пред ними предстал сатана ужаснейшего вида. Два брата обмерли, а третий не упал духом, поклонился сатане и получил 30 серебряных рубликов. Кому их не отдаст - они все идут к нему обратно; что ни купит на них, они все в кармане/Это и значит получает деньги «с ветру»; так прожил он век в свое удовольствие. Умер он, и душа его переселилась на житье к сатане, статуе которому поклонился он.../Братьев прогнали знатоки бесчестным образом...

Врщ., 1995: 88 – 89

Вашкала дырья гондыръёс вылымтэ. Одӥг удмуртлэн гондыр луэмез сярысь верало валлянаос.
Одӥг пол кышнояськем туж сӥлы ведӥнь. Уин кӧлыкуз маке туж ӝуштыны кутскем. Малы сыӵе ӝуштӥськод шуса юам кышноез. «Номыре ик ӧвӧл, - шуэм соиз, - али кыре потало но ваньмыз ортчоз». Потэм со азбаре, кылиськем, нош дӥсьсэ кенос вӧзы ик кельтэм. Кышноез лушкем гинэ сьӧраз, пе, мынэ, учке, мар со кароз. Адӟиз, пе, кызьы картэз шыр гольык нюлэскы мынэм но, палэзь доры вуса, со йылэ тубем. Собере, пе, отысь гондыр луса йыринь уллань васькиз. Ведӥнез улатэм вылэм солэн, соин озьы кыре-буре потэм. Шӧдскем кышноез картэзлэн пӧртмаськыны быгатэмез сярысь, кышкатскыса гуртаз бызьса сямен бертэм но дӥсьсэ кенсы ватэм.
Кӧня ке улыса, гондыр но бертэм но, дӥсьсэ интысьтыз шедьтымтэ. ӧсэ, пе, йыгаське, бурсыса адями дӥсьсэ куре. Кышноезлэн кышкаменыз пал кыл но, пе, верамез уг лу. Гондыр бурсэм, бурсэм но - нюлэскы кошкем. Озьы ик гондыр луэм.

Сначала медведя не было, им сделался один удмурт. Однажды женился знаменитый колдун. Ночью, во время сна, стал он вдруг стонать по-медвежьи. «Зачем так стонешь?» - спрашивает его жена. - «Ничего, - отвечает колдун, - пройду я по двору, и все прекратится». Вышел, разделся, а одежду оставил около клети. Тихонько подкралась за ним жена его посмотреть, что он будет делать. Вот и видит она, что муж ее пошел нагим в лес, дошел до рябины, влез на нее и стал спускаться вниз головой. В это время он был медведем. Затем, возвратившись из лесу, он пошел в деревню колдовать. Догадалась жена, что за ее мужем водится что-то неладное, и с испуга побежала домой, схватила оставленную мужем одежду и спряталась в клети. Через несколько времени возвращается медведь и не находит одежды. Стал он стучаться в дверь к жене и медвежьим голосом просит свою одежду. Пуще прежнего испугалась жена и ни слова не говорит ему. Поревел он, поревел и пошел обратно в лес. Так и остался навеки медведем.

ПБ 1892, IV : 174

Удмуртлэн вӧсез котьькинлэсь бадӟын, зэм ик - бадӟын. - Кылзы али мӧсьтым, ачид но адӟод..... Одӥг пол весь дуннез уй басьтэм, та уй кунь нунал ӵоже вылэм. Будӟын эксей кышкаса, косоз ӟучеслы: «восяське» - шуоз - «Инмардылы ачтэ сеэн!» Њучъёс вӧсяськозы, но уй ненокызьы но уз быр. Сокы будӟын эксей бигеръёсыз косоз: «Вӧсяське» - шуоз - «табере тӥ ачтэ сеэн!» Бигеръёсыз вӧсяськозы, но путез нош ик уз лу. Бигер бере будӟын эксей туж уно калыклы косылэм вӧсяськыны, но ненокинлэн вӧсяськемезлэн путез луымтэ. Удмурт куткоз но, сокы ик имбам югыт луоз. «Удмуртлэн вӧсяськонэз котькинлэсь бадӟын», - шуэм табере будӟын эксей калыкъёсызлы.
Одӥг пол - со бере - пор, бадӟын выж вылтӥ потыкыз Вумуртэ, адӟем. Пуке, пе, со выж вылын бадӟын сынэн сынаськыса. Пор, тае адӟыса, кӧшкеманы кутскем. «Мась каром» шуса, вӧсяскыны кутскем. Вӧсяськем, вӧсяськем но ас сеэныз, но Вумурт кошкымтэ. «Удмурт сеэн вӧсясько, уз кошкы-а медак?» шуса, собере удмурт сеэн вӧсяськыны кутскем, но Вумурт сокы ик кошкем. «Удмурт вӧсь котькинлэсь но бадӟын!» шуса, со пор, ас вӧсьсэ куштыса, удмурт вӧсе пырем. Собере кабзэ удмурт луэм. Та верам чисто зэм, Инмар книгалэн кылыз та.

Удмуртская вера превыше всех других, правда же - сильнее других. Послушай-ка меня, и сам увидишь... Однажды по всему свету затмение началось. Это затмение длилось целых три дня. Великий царь, испугавшись, сказал русским: «Молитесь своему богу по-своему!» Русские стали молиться, но затмение никак не проходило. Тогда великий царь заставил татар: «Молитесь теперь вы по-своему!» Татары стали молиться, но все безрезультатно. После татар великий царь очень многие народы заставил молиться, но ничьи молитвы не могли достичь желаемого. Напоследок великий царь заставил молиться удмуртов. Удмурты стали молиться, и затмение сразу кончилось. «Удмуртская вера наиглавнее всех», - сказал царь всем своим подданным.

А однажды - после этого уже - увидел мариец, проезжая по большому мосту, водяного. Сидит он, дескать, на мосту и большим гребнем расчесывается. Мариец, увидя его, очень испугался. «Что же мне теперь делать?» - подумал он и стал молиться по-своему. Молился-молился - водяной не уходит. «Помолюсь-ка я по-удмуртски, может, тогда уйдет», - сказал мариец и стал молиться по-удмуртски. Водяной тотчас исчез. «Удмуртская вера сильнее всех», - сказал мариец и, забросив свою веру, перешел в удмуртскую. А потом и вовсе удмуртом стал. Все это правда, в Божьей книге так сказано.

БМ 1887:66 - 67

В старинные годы умирало народа множество. Пришел к Инмару на небо Шайтан и стал просить души людей живых. Инмар не дал ему души живых. Тогда Шайтан стал просить души умерших. - «Ну, бери их» - сказал наконец Инмар, и Шайтан в продолжение 1000 лет брал души умерших и мучил их. К Шайтану, в числе прочих, попалась душа царя Соломона. Шайтан мучил людей беспощадно и Инмару стало жалко людей. И послал он Кылдысина взять о Шайтана души умерших людей. Кылдысин взял души вех людей, а душу царя Соломона оставил, говоря, что он Соломон, и сам освободиться от Шайтана, Соломон стал думать, как освободиться от Шайтана. Думал, думал он и выдумал вот что: взял он сажень (меру длины) и в присутствии шайтана стал мерять землю - «Что ты делаешь?» спросил Шайтан. «Я думаю соорудить здесь церковь; потому и меряю место», - ответил Соломон. «Выгнать его отсюда» - закричал Шайтан. И Соломона выгнали из владении Шайтана. Так и освободился Соломон от Шайтана своею хитростью.

Врщ.,2001: 22

Ворожить научает Бог, а колдовать дьявол. К каждому лицу, имеющему сильное желание в душе научиться ворожбе или колдовству, является некто в образе белого человека и уводит в лес. В лесу имеется дуб, толщиною в 12 обхватов. Здесь желающего научиться ворожбе или колдовству заставляют влезть на дуб вверх ногами. Немногим удается влезть. Те, которые не сумеют влезть на дуб, лишаются навсегда возможности научиться колдовать или ворожить. Влезший на дуб белый человек заставляет идти по проволоке длиною в 500 верст. Здесь тоже немногим удается пройти по проволоке: часть падает и остается. На другом конце проволоки по лестнице спускаются в заросли, в камыш на берегу озера. В камышах стоит стол, покрытый белой скатертью, на столе чаша с водою, а за столом сам Бог.
Желающего научиться ворожбе Бог заставляет отведать из чаши, после чего тот получает силу ворожить: объяснять причину разных заболеваний и бедствий, отыскивать способы устранения их, предсказывать будущее, назначать желательных для Бога лиц в молельщики и др.
Желающего научиться колдовству отводят в сторону, где находится другой стол, покрытый красной скатертью. На столе чаша с кровью. За столом чудовище с одним глазом величиною с чашку. Здесь заставляют испить из чащи немного крови, и испивший получает силу «портить» людей, причинять несчастья. Новоставленные ворожцы и колдуны возвращаются обратно прежним путем - по проволоке - и спускаются по дубу вниз головой.

Яквл 1909: 153 - 154

Говорят, что здесь когда-то мужики добывали жерновые камни, и к ним пришел преподобный Трифон. Святой муж просил их принять в свою артель для работы, но они ни то, ни се не сказали; а в это время рабочие докопались до огромного камня и никак его не могли шевельнуть с места. Время было уже вечернее. Преподобный Трифон обвел камень чертой и сказал: «Завтра с Божьей помощью этот камень добудете». Так рабочие и оставили камень до следующего дня, но на слова святого мужа не обратили внимания, а некоторые слова его приняли за шутки и за хвастовство, утром рабочие видят, что камень огромный величины добыт из земли, - только обтесывай его. Мужики-невежды заключили, что Трифон, обведший камень чертой, - колдун. Вследствие этого некоторые начали говорить ему дерзости и, конечно, в свою артель не приняли. Тогда преподобный Трифон камень тот скатил на Чепцу и поплыл на нем вниз по течению реки, как на легком плотике. Тогда только опомнились мужики и сказали себе, что Трифон - муж святой. Стали просить его вернуться, но он не вернулся, а поплыл вниз…
…Преподобный Трифон работал на Каменном Заделье, где, между прочим, тесал камни на мельничные жернова. От рабочих он переносил всякого рода насмешки: лили на него помои, толкали его, плевали на него и т.д. Однажды на берегу реки Чепцы Трифон после разных насмешек над ним скатил жернов в реку, и тут совершилось чудо: жернов не утонул, а лежал на воде, как на твердой земле. Трифон сел на жернов и поплыл вниз по течению реки. Пораженные этим чудом, насмешники обратились к нему с такими словами: «Воротись, отче Трифоне!» Трифон сказал на это: «Оставайтесь с Богом!»

Врщ, 1995: 16 - 17